Питер де Кейзер, автор книги Growth Makes You Happy («Рост приносит счастье») – сторонник свободных рыночных отношений. Он уверен, что государственные дотации и контроль только мешают развитию здоровой конкуренции и бизнеса в целом. О губительной роли протекционизма в экономике и о сочетании этой теории с практикой автор рассказал Forbes.
Питер де Кейзер против любого регулирования рынка
Игорь Тишенко для Forbes Украина
- В своей книге вы утверждаете: кризис начался потому, что Запад решил регулировать все, что только можно. Приведите несколько примеров такого регулирования.
- Одной из главных причин кризиса стало сильное вмешательство государства в работу финансовых рынков. Установленные центробанками процентные ставки были слишком низки и действовали чересчур долго. Это помешало рынку самостоятельно найти точку равновесия. Долги росли – ипотечные, корпоративные, банковские. В какой‑то момент стало ясно, что их уже невозможно погасить. Итог – мировой финансовый кризис.
Есть еще и другой кризис – еврозоны. Он возник потому, что несколько стран объединились в валютный союз, не установив четких правил.
Оба этих кризиса имели очень серьезные последствия для Европы. Объем производства в Италии, например, до сих пор на 8% ниже докризисного.
По моему мнению, единственный способ восстановить темпы роста экономики – инвестировать в свободные рынки, в инновации, в единый европейский рынок товаров и услуг. Экономический рост с неба не упадет.
- А какова, на ваш взгляд, роль государства как регулятора?
- Для меня свободный рынок – это, скорее, теоретическое понятие. Едва ли в мире найдется хоть одна страна, в которой рынок по‑настоящему свободен. Если говорить упрощенно, свободный рынок – это когда два человека заключают сделку по доброй воле. Понятие это не означает полного невмешательства государства. Роль правительства – обеспечить соблюдение правил, и только.
- В каких случаях, по вашему мнению, государство имеет право вмешиваться?
- Например, в вопросы экологии. У владельца завода, загрязняющего окружающую среду, нет прав собственности на чистый воздух. По сути, он крадет его у других людей. Здесь правительство обязано выступить регулятором, заявить: «Мы защищаем право собственности на воздух, принадлежащий всем без исключения. Загрязняя окружающую среду, вы задеваете интересы других людей, и мы обязаны вмешаться».
- Правительство Китая, например, берет на себя другие функции, в частности, регулятора рынка: разрешает западным компаниям продавать свои товары на территории КНР только в случае, если они организуют там свое производство. Как вы к этому относитесь?
- Я не сторонник протекционизма: в конечном счете он препятствует инвестициям. В долгосрочной перспективе протекционизм плохо влияет на экономику. Но нужно отметить, что, выбрав этот путь, Китай достиг невероятно высоких темпов роста. За последние два десятилетия сотни миллионов китайцев выбрались из ловушки бедности. Но в долгосрочной перспективе Китаю придется переходить к системе, больше ориентированной на рыночные принципы. И этот переход будет непростым. Я считаю, что протекционизм сильно ослабляет местного производителя. Лучший способ сделать так, чтобы ваша компания отстала и через пару лет ушла из бизнеса – оградить ее от конкуренции. Открытые границы и свободная конкуренция должны быть правилом, а не исключением.
- Украинский бизнес полагает, что местным компаниям нужна защита, если они работают на одном рынке с транснациональными…
- Если местная компания уверена, что ей грозит опасность, то она должна подумать, как переориентироваться на другой рынок. Это одно из проявлений капитализма – «созидательное разрушение». До появления парового двигателя корабли пересекали Атлантику под парусом. Судовладельцы нуждались в сотнях матросов, умевших управлять парусами. Когда изобрели паровой двигатель, все они потеряли работу. Зато появилась потребность в людях, которые знали, как обслуживать паровые двигатели. Это и есть созидательное разрушение. Проблема в том, что всем нам нравится созидательный аспект капитализма, а разрушительный – нет. Но если мешать разрушению, не будет и созидания.
- Как европейские компании приспосабливаются к изменениям, происходящим в мировой экономике?
- Многие традиционные отрасли в Европе переживают не лучшие времена. Если раньше в европейских странах выпускали базовые товары, например сталь, автомобили, одежду и обувь, то сейчас мощности переводятся туда, где ниже стоимость рабочей силы. На смену базовому производству приходят другие отрасли, расположенные выше по цепочке добавления стоимости. Примеры – биотехнологии и фармацевтика, требующие очень квалифицированного труда и стабильной институциональной структуры, а также IT, 3D‑печать и технологии больших данных. Европейская экономика становится все более ориентированной на услуги.
Сегодня в Европе многие жалуются: «Сборка автомобилей перемещается в Китай, пошив одежды – в Бангладеш, скоро у нас совсем не останется собственного производства». Но по мере того как растет уровень образования работников, компании перемещаются вверх по цепочке добавления стоимости. Это справедливо для любого государства, будь то Украина, Турция или страны ЕС.
- Вы призываете вкладывать средства в образование. Но это может делать прежде всего государство. Должно ли оно заботиться о рабочих местах для образованных?
- Почему жители любой страны сегодня состоятельнее, чем люди 100 лет назад? Не потому, что нынче в правительствах работает больше чиновников, которые указывают, что делать. И не потому, что появилось больше налогов. Причина в другом: стало гораздо больше людей с дипломами о высшем образовании. Они изобретают, развивают бизнес, внедряют инновации, конкурируют между собой.
В своей книге я отвожу государству в целом довольно скромную роль. Государственные инвестиции в образование – пожалуй, единственное исключение. Государству вместо того, чтобы выбирать, какую отрасль индустрии субсидировать – сталелитейную промышленность, производство электромобилей и т. п., нужно вкладывать в образование.
- Но если государство инвестирует в образование, а по окончании вуза человек не может трудоустроиться на родине и уезжает работать за рубеж, то ведь это означает, что деньги потрачены зря?
- Да, это действительно проблема, особенно в африканских странах. Шутят даже, что в Лондоне работает больше врачей из Ганы, чем в самой Гане. Но я уверен, что если в стране можно свободно открыть собственный бизнес, конкурировать и выпускать новые продукты, не сталкиваясь с законодательными ограничениями и противодействием картелей и монополий, то люди уезжать не будут. Если вы знаете, что ваша работа выгодна и вам, и обществу, то останетесь.
- Каким вы видите место Украины в международной экономике?
Географически Украина близко расположена к Евросоюзу, и это ее преимущество. Множество европейских и американских компаний традиционно инвестировали в Китай и Дальний Восток. Там дешевле выпускать товары, развивать офшорное производство. Сегодня мы видим обратную тенденцию – «бэкшоринг», возвращение производства в ту страну, где оно появилось изначально. Но бывает, что его переносят не домой (скажем, в Западную Европу), а в Турцию. Выпуск товара обойдется там чуть дороже, чем в Китае, зато Турция ближе к европейскому рынку. Это большое преимущество наряду с дешевизной рабочей силы.