У мира золотая репутация. Верующие молятся за него. А в Норвегии Нобелевский комитет награждает людей и организации, которые работают над его установлением и сохранением. Однако, мир на Земле оказался иллюзорным. Впрочем, на протяжении трех десятилетий после окончания Холодной войны человечество многое узнало о мире. И этот урок делает его установку если не легче, то проще для понимания.
Это не мифический зверь, не единорог международной истории. Его наконец увидели в эру после Холодной войны, пишет на страницах American Interest профессор американской внешней политики в Школе передовых международных исследований Университета Джона Хопкинса Майкл Манделбаум.
Человечество узнало, на что похож мир. 25 лет после падения Берлинской стены были самыми мирными в истории. Хоть на Балканах, в Центральной Африке и Сирии все же царило насилие, большие государства не воевали друг против друга. На самом деле правительства этих стран исключили войну с повестки дня. Они не чувствовали больше необходимости готовиться к вероятной большой войне, хотя все предыдущие правительства делали это с давних времен. Царил мир, которого еще никогда не было.
Это новое состояние международной политики возникло благодаря трем большим глобальным изменениям. Во-первых, военное доминирование США отбило у других стран охоту к агрессии. Во-вторых, расширение масштабов международной торговли и быстрый рост международных инвестиций тоже существенно сократили желание воевать. Ведь вооруженный конфликт подрывал бы торговлю.
А это означало, что цена была бы столь высокой для всех сторон конфликта, что никто фактически и не победил бы. В-третьих, распространение демократии с ее свободными, честными и регулярными выборами, защитой религий, экономики и политической свободы сократило вероятность войны. Потому что люди получили возможность обуздать своих даже самых безумных правителей на выборах, подталкивая политический класс к культуре мирного компромисса.
Стоит уточнить, что эти три черты международной политики во времена после Холодной войны не могут гарантировать мир. На самом деле ничто не может. События политической жизни включительно с войнами определяются сплетением многочисленных сил, которые варьируются в разные времена и в разных местах. Вместе с тем, эти три фактора сделали большую войну более отдаленной перспективой, чем когда-либо.
Годы после конца Холодной войны научили человечество, что прочный мир возможен, но он также и очень хрупкий. И именно поэтому мир больше не существует. Причина в том, что важные страны в каждом из трех регионов ведут политику, которая включает применение грубой силы, нацеленное на смену мирных политических и военных правил.
В Европе Россия вторглась в соседнюю Украину и оккупировала часть ее территории. В Восточной Азии Китай претендует на объявление своей суверенной территорией большей части запада Тихого океана, хоть это и противоречит международному закону. Пекин строит искусственные острова и размещает на них военные базы. На Ближнем Востоке Иран распространяет свое влияние в регионе методами саботажа и насилия.
У лидеров этих трех стран больше одной причины так агрессивно себя вести. Но каждый из них желает укрепить приверженность своих народов к ним, выставляя себя защитниками нации против опасных внешних врагов. Они якобы добиваются влияния и уважения к своим странам. Поиски внутреннего успеха через политические авантюры за рубежом – старая тактика. Однако, никогда в истории она не отбивалась так сильно на международной политике, как в последние годы.
Автор пишет, что рецепт восстановления мира тоже известен. Нужны демократические правительства. Многочисленные исследования показали, что современные демократии не склонны прибегать к войне. По крайней мере, они не воюют друг с другом. Полностью демократический мир был бы более мирным, чем сегодня. Если бы Россия, Иран и Китай стали демократиями, они бы не отказались от своих амбиций проектировать международный влияние. Однако, они бы делали это более мирно, чем их современные правительства.
Впрочем, проблема в том, что до сих пор не известно, станут ли Россия, Иран и Китай хоть когда-либо демократическими странами. И, как свидетельствует история, заставить их измениться тоже не возможно. Настоящая демократия закрепляется в странах только тогда, когда она вырастает из внутреннего импульса. Поэтому мир на Земле зависит от желания и усилий россиян, иранцев и китайцев.