Культ традиции, неприятие модерна, несогласие – это предательство,
пацифизм – это братание с врагом, новояз, «суждение народа в
телевизоре», презрение к интеллектуалам: итальянский писатель Умеберто
Эко ещё в 1995 году составил 14 признаков фашизма. Каждый может прогнать
свою страну через этот список, чтобы понять, погрузились ли мы в
«тёмное время».
Сегодня понятие «фашизма» девальвировано, превратившись как в
государственной пропаганде, так и ни низовом, «народном» уровне в штамп,
маркирующий неугодного. Особенно отчётливо это видно в ситуации
нынешнего кризиса на Украине. Обе конфликтующие стороны – русские и
украинцы – жонглируют этим словом, пытаясь с его помощью оправдать свои
действия и нанести удар противнику.
Между тем, если абстрагироваться от пропагандистских штампов и просто
заглянуть в историю, можно относительно легко увидеть основные признаки
настоящего фашизма. В 1995 году это попытался сделать великий
итальянский писатель Умберто Эко. Он представил схематизацию фашизма на
симпозиуме, проводившемся итальянским и французским отделениями
Колумбийского Университета (США). Так как аудиторией Эко являлись
студенты, писатель специально несколько упростил схему, сделав её
доступной для восприятия и простыми людьми. Этот доклад в несколько
отредактированном виде позднее был опубликован под заглавием «Eternal
Fascism» в июне того же года.
Умберто Эко составил список из 14 типичных характеристик «вечного
фашизма» (ур-фашизма). Если в обществе наблюдается 6-7 признаков из
этого списка, то оно близко к наступлению фашизма (дальше всё покатится
как снежный ком).
1)Первой характеристикой ур-фашизма является культ традиции. Традиционализм
старее фашизма. Он выступает доминантой контрреволюционной католической
мысли после Французской революции, но зародился он в поздний
эллинистический период как реакция на рационализм классической Греции.
Из него вытекает, что нет места развитию знания.
Истина уже провозглашена раз и навсегда; остаётся только истолковывать
её тёмные слова. Достаточно посмотреть «обоймы» любых фашистских
культур: в них входят только мыслители-традиционалисты.
Немецко-фашистский гнозис питался из традиционалистских, синкретистских,
оккультных источников.
Наиважнейший теоретический источник новых
итальянских правых, Юлиус Эвола, смешивает Грааль с «Протоколами
Сионских мудрецов», алхимию со Священной Римской империей. Сам тот факт,
что в целях обогащения кругозора часть итальянских правых сейчас
расширила обойму, включив в неё Де Местра, Генона и Грамши, является
блистательной демонстрацией синкретизма.
2)Традиционализм неизбежно ведёт к неприятию модернизма.
Как итальянские фашисты, так и немецкие нацисты вроде бы обожали
технику, в то время как традиционалистские мыслители обычно технику
клеймили, видя в ней отрицание традиционных духовных ценностей. Но, по
сути дела, нацизм наслаждался лишь внешним аспектом своей
индустриализации. В глубине его идеологии главенствовала теория Blut und
Boden – «Крови и почвы». Отрицание современного мира проводилось под
знаком отрицания капиталистической современности. Это, по существу,
отрицание духа 1789 года (а также, разумеется, 1776-го) – духа
Просвещения. Век Рационализма видится как начало современного разврата.
Поэтому ур-фашизм может быть определён как иррационализм.
3)Иррационализм крепко связан с культом действия ради действия. Действо
прекрасно само по себе и поэтому осуществляемо вне и без рефлексии.
Думание – немужественное дело. Культура видится с подозрением, будучи
потенциальной носительницей критического отношения. Тут всё: и
высказывание Геббельса «Когда я слышу слово «культура», я хватаюсь за
пистолет», и милые общие места насчёт интеллектуальных размазней,
яйцеголовых интеллигентов, радикал-снобизма и университетов –
рассадников коммунистической заразы. Подозрительность по отношению к интеллектуальному миру всегда
сигнализирует присутствие ур-фашизма. Официальные фашистские мыслители в
основном занимались тем, что обвиняли современную им культуру и
либеральную интеллигенцию в отходе от вечных ценностей.
4)Никакая форма синкретизма не может вынести
критики. Критический подход оперирует дистинкциями, дистинкции же
являются атрибутом современности. В современной культуре научное
сообщество уважает несогласие, как основу развития науки. В глазах
ур-фашизма несогласие есть предательство.
5)Несогласие – это ещё и знак инаковости. Ур-фашизм
растёт и ищет консенсусов, эксплуатируя прирождённую боязнь инородного.
Первейшие лозунги фашистоидного или пре-фашистоидного движения
направлены против инородцев. Ур-фашизм, таким образом, по определению
замешан на расизме.
6)Ур-фашизм рождается из индивидуальной или социальной фрустрации. Поэтому все исторические фашизмы опирались на фрустрированные средние классы,
пострадавшие от какого-либо экономического либо политического кризиса и
испытывающие страх перед угрозой со стороны раздражённых низов. В наше
время, когда прежние «пролетарии» превращаются в мелкую буржуазию, а
люмпен из политической жизни самоустраняется, фашизм найдёт в этом новом
большинстве превосходную аудиторию.
7)Тем, кто вообще социально обездолен, ур-фашизм
говорит, что единственным залогом их привилегий является факт рождения в
определённой стране. Так выковывается национализм. А единственное, что может сплотить нацию, – это враги. Поэтому в основе ур-фашистской психологии заложена одержимость идеей заговора,
по возможности международного. Люди должны ощущать себя осаждёнными.
Лучший способ сосредоточить аудиторию на заговоре – использовать пружины
ксенофобии. Однако годится и заговор внутренний, для этого хорошо
подходят евреи, потому что они одновременно как бы внутри и как бы вне.
8) Сочлены должны чувствовать себя оскорблёнными
из-за того, что враги выставляют напоказ богатство, бравируют силой.
Когда я был маленьким, мне внушали, что англичане – «нация пятиразового
питания». Англичане питаются интенсивнее, чем бедные, но честные
итальянцы. Богаты ещё евреи, к тому же они помогают своим, имеют тайную
сеть взаимопомощи. Это с одной стороны; в то же время сочлены убеждены,
что сумеют одолеть любого врага. Так, благодаря колебанию риторических
струн, враги рисуются в одно и то же время как и чересчур сильные, и чересчур слабые. По этой причине фашизмы обречены всегда проигрывать войны: они не в состоянии объективно оценивать боеспособность противника.
9)Для ур-фашизма нет борьбы за жизнь, а есть жизнь ради борьбы. Раз так, пацифизм однозначен братанию с врагом. Пацифизм предосудителен, поскольку жизнь есть вечная борьба.
В то же время имеется и комплекс Страшного суда. Поскольку враг должен
быть – и будет – уничтожен, значит, состоится последний бой, в
результате которого данное движение приобретёт полный контроль над
миром. В свете подобного «тотального решения» предполагается наступление
эры всеобщего мира, Золотого века.
Однако это противодействует тезису о перманентной войне, и ещё ни
одному фашистскому лидеру не удалось разрешить образующееся
противоречие.
10)Для всех реакционных идеологий типичен элитаризм,
в силу его глубинной аристократичности. В ходе истории все
аристократические и милитаристские элитаризмы держались на презрении к слабому.
Ур-фашизм исповедует популистский элитаризм. Рядовые
граждане составляют собой наилучший народ на свете. Партия составляется
из наилучших рядовых граждан. Рядовой гражданин может (либо обязан)
сделаться членом партии.
Однако не может быть патрициев без плебеев. Вождь, который знает, что
получил власть не через делегирование, а захватил силой, понимает
также, что сила его основывается на слабости массы, и эта масса слаба
настолько, чтобы нуждаться в Погонщике и заслуживать его.
Поэтому в таких обществах, организованных иерархически (по
милитаристской модели), каждый отдельный вождь презирает, с одной
стороны, вышестоящих, а с другой – подчинённых.
Тем самым укрепляется массовый элитаризм.
11)Всякого и каждого воспитывают, чтобы он стал
героем. В мифах герой воплощает собой редкое, экстраординарное существо;
однако в идеологии ур-фашизма героизм – это норма. Культ героизма
непосредственно связан с культом смерти. Не случайно
девизом фалангистов было Viva la muerte! Нормальным людям говорят, что
смерть огорчительна, но надо будет встретить её с достоинством. Верующим
людям говорят, что смерть есть страдательный метод достижения
сверхъестественного блаженства. Герой же ур-фашизма алчет смерти,
предуказанной ему в качестве наилучшей компенсации за героическую жизнь.
Герою ур-фашизма умереть невтерпёж. В героическом нетерпении, заметим в
скобках, ему гораздо чаще случается умерщвлять других.
12)Поскольку как перманентная война, так и героизм –
довольно трудные игры, ур-фашизм переносит своё стремление к власти на
половую сферу. На этом основан культ мужественности (то есть
пренебрежение к женщине и беспощадное преследование любых
неконформистских сексуальных привычек: от целомудрия до
гомосексуализма). Поскольку и пол – это довольно трудная игра, герой
ур-фашизма играется с пистолетом, то есть эрзацем фаллоса. Постоянные
военные игры имеют своей подоплёкой неизбывную invidia penis.
13)Ур-фашизм строится на качественном
(квалитативном) популизме. В условиях демократии граждане пользуются
правами личности; совокупность граждан осуществляет свои политические
права только при наличии количественного (квантитативного) основания:
исполняются решения большинства. В глазах ур-фашизма индивидуум прав
личности не имеет, а Народ предстаёт как качество, как монолитное
единство, выражающее совокупную волю. Поскольку никакое количество
человеческих существ на самом деле не может иметь совокупную волю, Вождь
претендует на то, чтобы представительствовать от всех. Утратив право
делегировать, рядовые граждане не действуют, они только призываются –
часть за целое – играть роль Народа. Народ, таким образом, бытует как
феномен исключительно театральный.
За примером качественного популизма необязательно
обращаться к Нюрнбергскому стадиону или римской переполненной площади
перед балконом Муссолини. В нашем близком будущем перспектива
качественного популизма – это телевидение или электронная сеть интернет,
которые способны представить эмоциональную реакцию отобранной группы
граждан как «суждение народа».
Крепко стоя на своем квалитативном популизме, ур-фашизм ополчается против «прогнивших парламентских демократий».
Первое, что заявил Муссолини на своей речи в итальянском парламенте,
было: «Хотелось бы мне превратить эту глухую, серую залу в спортзал для
моих ребяток». Он, конечно же, быстро нашёл гораздо лучшее пристанище
для «своих ребяток», но парламент тем не менее разогнал.
Всякий раз, когда политик ставит под вопрос легитимность парламента,
поскольку тот якобы уже не отражает «суждение народа», явственно
унюхивается запашок Вечного Фашизма.
14)Ур-фашизм говорит на Новоязе.
Новояз был изобретён Оруэллом в романе «1984» как официальный язык
Ангсоца, Английского социализма, но элементы ур-фашизма свойственны
самым различным диктатурам. И нацистские, и фашистские учебники
отличались бедной лексикой и примитивным синтаксисом, желая максимально
ограничить для школьника набор инструментов сложного критического
мышления. Но мы должны уметь вычленять и другие формы Новояза, даже
когда они имеют невинный вид популярного телевизионного ток-шоу.
.jpg)
.jpg)
