Памяти Кахи Бендукидзе. О Грузии, Украине и реформах. Часть 1

13 ноября не стало Кахи Бендукидзе. Впервые публикуется интервью записанное в сентябре 2013-го. Хорошие мысли не имеют срока давности. I часть.

35-летний Юрий Гусев - один из тысяч молодых украинцев, попавших под обаяние Кахи Бендукидзе, реформатора и мыслителя. В чем отличие Гусева от других? Он не поленился попросить Бендукизде о встрече, и тот ответил согласием. Беседа состоявшаяся 27 сентября в Свободном университете Тбилиси, затянулась на три часа. 

Открытость к новым контактам, способность десятки раз отвечать на в сущности одни и те же вопросы, и не просто с долготерпением, а ярко и творчески, со все новыми образами - еще одна из сторон дара Бендукидзе. И это был не дар-в-себе, а дар-всем-нам. Никто не сделал за 2014-й год больше, чем он, для экономического просвещения украинского общества. Тем кто не успел поговорить с ним с глазу на глаз, как Гусев ( последний раз он беседовал с Бендукидзе 1 ноября 2014-го уже в должности советника министра обороны) - урок, но не безнадежный. 13 ноября мыслитель ушел, но остались его выступления, интервью, мысли. 

Владимир Федорин.

Юрий Гусев: Все, кто изучает успешный опыт реформирования, зачитывают до дыр книгу Ларисы Бураковой "Почему у Грузии получилось?". Грузия это - феномен и прекрасный пример успешных реформ, есть еще опыт Балтийских стран, но тамвсе-таки другое. Каха, вот скажите, а сейчас можно ли говорить о том, что у Грузии получилось?

Каха  Бендукидзе: Да. Мне кажется, можно так говорить. Есть время собирать камни и есть время их разбрасывать... Было время реформ. При этом нельзя сказать, что 1 января 2004-ом мы их начали и в 2012-ом закончили. В первой половине 2004 реформ было мало. Потом было больше, больше, больше… Потом после войны 2008-го реформ стало меньше. Под реформами я понимаю не просто изменения, а изменения, направленные на создание свободной экономики и компактного, прозрачного государства.

После 2010 года начались некоторые контрреформы. Например, усиление государственного влияния на экономику. В частности создание госкомпаний, как это называют некоторые экономисты, - по правилам рынка. Хотя, конечно, таких правил рынка не существуют.

Вот сейчас новое правительство. У него другие взгляды. Оно тоже проводит какие-то контрреформы.

Но после нас остались вещи, от которых сложно отказаться, - это будет политически невыгодно. Реформа как слива - снаружи мягкая, внутри твердая, есть какая-то часть реформы, которой приходится жертвовать. По ходу ее создания, по ходу дальнейшей политической борьбы за сохранение, какие-то части этой реформы могут пропадать. Но есть ядро, оно остается.

Ю.Г.: Почему нельзя убрать и это ядро?

К.Б.: Посмотрите через год: политической способности проводить контрреформы у нового грузинского правительства уже не будет. Реформы хороши потому, что дают нам экономический рост. Если проводить контрреформы, то экономического роста не будет. И это сейчас видно. Этот год, если не считать самого тяжелого послевоенного года, когда у нас экономика съеживалась, по-моему худший за последние 15 лет. Очень много ошибок допущено новой властью, но ядро реформ все же сохранится.

Очень скоро новой власти придется давать ответ своим избирателям, которые ждут обещанного экономического роста. Думаю, что очень вероятный ответ - надо реформы снова оживить. Вот так. И так происходило во многих странах. В развитых странах в том числе.

Ю. Г.: Вот вы затронули очень важную вещь, что сейчас спад и это правительство делает неправильные ошибочные вещи.

К. Б. Да!

Ю. Г.: Связано ли это с ментальностью? Почему нет доверия населения партии Саакашвили, которая бы продолжила эти реформы?

К. Б.: Ну, знаете...

Ю. Г.: Есть ли такой закон - что политика любви не приемлет?

К. Б.: Любви навсегда не приемлет.

Ю. Г.: Но у вас же были результаты. Люди же видят, что изменения связаны с конкретными персонажами: с Бендукидзе, с Саакашвили, с кем-то еще.

К. Б.: Правильно, но во-первых, вот если вам кто-то сделает три хороших вещи и одну плохую, вы что запомните?

Ю. Г.: Да, да, это понятно.

К. Б.: Ну, так это вам понятно. Трём-четырём миллионам грузин не понятно, сорока пяти миллионам украинцев не понятно, и трёмстам миллионам американцев не понятно. Везде так и происходит. Одна ошибка: ложка дегтя может испортить бочку меда, да? Нет другой дороги. Знаете, от любой машины человек отказывается, когда-нибудь, правда? Никто же сейчас не ездит на …

Ю. Г.: На каретах, которые когда-то были очень актуальны

К. Б.: Ну да. Люди просто устают. Это как с машиной, что-то начало барахлить, думаешь - ну давай, новую попробую. Как-то так.

Ю. Г.: Вы знаете, в начале сентября 2013 года в Харькове удалось пообщаться с таким известным экономистом Лешиком Бальцеровичем.

К. Б.: Да. Я его хорошо знаю.

Ю. Г.: Удивительный человек. То экономическое чудо которое в Польше произошло…

К. Б.: Произошло во многом благодаря Бальцеровичу!

Ю. Г.: Да, абсолютно согласен. Мы обсуждали такой вопрос: в украинском обществе есть миф, что в Украине радикальные структурные реформы невозможны потому, что ментальность украинского населения этого не позволяет. Бальцерович говорит: "Юра, Северная и Южная Корея когда-то была одной страной. С одинаковой ментальностью, с одними родителями, одинаковым языком. Полностью одинаковые. Но в Южной Кореи было создано много институтов свободной экономики. И сейчас разница между странами - порядок или даже два порядка". Можно ли говорить, что в Грузии количество и качество институций, которые поддерживают экономический маховик, таковы, что даже если придёт кот в сапогах на место президента реформы будут продолжаться?

К. Б.: Ну, в Южной Корее коты в сапогах не приходили. Были тяжелые моменты, но такой драматической смены правительства там не было. Там военная диктатура была. Сейчас вопрос, снимет ли новая власть с реформ кожицу или плоть, но думаю ядрышко будет оставаться. Вы вспомнили о Бальцеровиче. Безусловно, великий человек, но его биография хороший пример - насколько важна политическая воля. Ведь Бальцерович в течение года был советником Шеварднадзе и работал в Грузии.

Ю. Г.: Я этого не знал.

К. Б.: С женой Евой они год жили в Тбилиси. Работали…

Ю. Г.: А в каком году?

К. Б.: Ну, начало двухтысячных… 2001-ый, наверное. И что? Ничего не удалось совершенно. Он очень не любит вспоминать этот период, настолько неудачный.

Ю. Г.: Этого нигде нет в его биографии. Вы приверженец либертарианства. Оно предполагает полную свободу. Прежде всего личности, а если говорить о государстве, то это свободная торговля, свободное перемещение капитала и так далее. Украина, я надеюсь, в ноябре подпишет соглашение о свободной торговле с Европой. Некоторые наши экономисты утверждают, что конкурировать на равных Украина с развитыми экономиками просто не может. И это означает, что с внутреннего рынка будут вытесняться отечественные производители и этоприведет к спаду внутреннего рынка.

К. Б.: Похоже, они зарплату прямо в Кремле получают.

Ю. Г.: Хо -хо! Браво.

К. Б.: Я думаю, что реально украинский рынок и так не защищен границами. Контрабанда же есть. Вот, что такое проникнет на украинский рынок, чего еще не было? Для того, чтобы так называемые защитные меры работали нужно иметь некоррумпированную таможню. У вас есть такая?

Ю. Г.: Нет, конечно.

К. Б.: Если нет, тогда о чем мы говорим?

Ю. Г.: То есть вы допускаете, что защитные меры в отдельных случаях...

К. Б.: Нет-нет. Защитные меры могут существовать, только смысла нет. Понимаете в чем дело: одно дело дискутировать о защитных мерах с британцами или новозеландцами, у которых острова. Туда так просто не привезешь ничего.

А Украине, Грузии можно рассматривать защитные меры с точки зрения, осуществимо это или нет. Когда Наполеон зашел в один европейский город, и сказал правителю: "Ты что, едрёна вошь, не встретил меня 24-залповым салютом, как положено?" Тот ответил: "Понимаете, было шесть причин". Наполеон: "Ну?". "Первая причина - не было пороха". Наполеон говорит: "Другие меня не интересуют". Так и у нас, если вы не можете контролировать собственную границу, зачем зря тратить время на дискуссию о том, нужно это или не нужно. Да и нет такой страны, которая за счет защитных мер поднялась бы.

Ю. Г.: Почему? А Индия.

К. Б.: Вы в Индии были?

Ю. Г.: Да, конечно.

К. Б.: Вам кажется, она поднялась?

Ю. Г.: Да, я так считаю!

К. Б.: Она в какой сфере поднялась?

Ю. Г.: В сфере автомобилестроения, например.

К. Б.: Вы видели эти машины?

Ю. Г.: Да, я согласен, что качество их ужасное, но… они создают ВВП страны.

К. Б.: Конечно. А Вы в Мексике были?

Ю. Г.: В Мексике нет.

К. Б.: Та же самая история. Сейчас они, наверное, уже открыли рынок, а когда я был двадцать два года назад, они ездили на машинах, которые даже трудно представить. Какие-то двухтактные Фольксвагены "Жук" начала пятидесятых годов. При том, что это было в начале девяностых .

Ю. Г.: Но индийская Тата купила британский Ягуар, символ английского автопрома

К. Б.: Тата купила Ягуар не потому, что индусы сделали, что-то выдающееся. И потом купить, когда много денег, любой дурак может. Если сейчас кто-то ограбит банк в Украине, то сможет купить любой хай тэк стартап. Ну, купил. И что? Некоторые хайтэчные компании в момент кризиса стоили несколько миллионов долларов. Их мог купить любой успешный крупный торговец из райцентра! Ну и что? Это ничего не значит.

Возвращаясь к защитным мерам - протекционизм приводит к деградации трудоспособности и снижению производительности.

Мало кто задумывается, а за чей счет все защитные меры? Честный ответ - за счет народа! Вводя такие меры, власть говорит народу: "Ты, засранец, хотел покупать качественный и дешевый товар. Нет, покупай отечественное - плохое и дорогое".

Ю. Г.: Я хочу разобраться в этой теме. Вот, есть пример России, она, по сути закрыла свой рынок от импорта автомобилей и Фольксваген открыл там завод.

К. Б.: Какой прок от того, что Фольксваген открывает там производство?

Ю. Г.: Ну, там создается целый кластер автомобильный.

К. Б.: Ну и что, что дальше?

Ю. Г.: Они приносят новые технологии, создают рабочие места.

К. Б.: Должны быть эффективные рабочие места. В экономике существует два процесса. Есть создание рабочих мест (job creation), а есть уничтожение рабочих мест (job destruction). Я помню одну историю, когда я еще жил и занимался бизнесом в России. Два дурака, вместе с Алексеем Мордашовым боролись за введение протекционистских мер, хотели защищать УАЗ, который делал устаревшие модели внедорожников. Добились. И что, сильно им это помогло? Деньги зарабатывают все равно те, кто делает лучшую продукцию: Volkswagen, Toyota, Nissan.

По поводу job destruction... В Украине есть какая-то пустыня?

Ю. Г.: Да, в Херсонской области.

К. Б.: Давайте отгородим там участок 10 км на 10 км и выпустим закон, что на всей остальной территории Украины запрещается делать сгущенку, а там разрешается. Думаю, что через год там построят заводы, вы сможете привести телекамеры и рассказать: "Вот какой хороший закон приняли. Смотрите, сколько рабочих мест было создано". А сколько мест было уничтожено этим указом, обычно никто не смотрит.

Ю. Г.: Логика понятна. Но вы сами идеолог создания индустриальной зоны в Поти...

К. Б.: Это совсем другая история. Да я действительно автор закона о свободной индустриальной зоне, но всегда искренне полагал, что она не очень нужна. Но у нас всем очень нравилось, как такие зоны работают в Дубае. Смысл в Поти следующий, что если вы уже работаете на территории Грузии и решили что-то производить, например, газировку... Представьте себе, привозите цистерну воды из Украины, разливаете и увозите, допустим, в Турцию.

Ю. Г.: То вы должны будете заплатить НДС

К. Б.: Да, вы сначала платите НДС, потом вывозите. Такая головная боль для бизнеса. И ничего не поделаешь, НДС отменить практически невозможно. Но можно создать альтернативу, сделать такую зону, где …

Ю. Г.: Которая не таможенная территория.

К. Б.: В которую только завозишь и вывозишь. Смысл в чем? Что-то, что построено там в Поти, оно не конкурирует с тем, что построено в остальной Грузии. Никаких преференций в Поти у вас нет, если вы работает на внутренний рынок, только для экспортеров. Есть такой термин эвикция, то есть, изгнание. Когда вы говорите про зону, очень важно учитывать, какой там механизм преференций или защитная мера. Вы можете сделать так, что из-за особого режима в стране закроется 20 предприятий, а в экономической зоне будет создано 10. Вам будет казаться, что всё хорошо, 10 создали, но у вас в другом месте 20 умерли.

А Поти как бы он вынут из экономической жизни страны. Предприятия, которые там находятся, на 95% ориентированы на использование импортного сырья и на экспорт.

И второй смысл Поти - привлечь компании, которые не хотят в своих странах платить налоги. В грузинскую экономическую жизнь они вовлечены только тем, что создают у нас рабочие места

Ю. Г.: Job creation произошел.

К. Б.: Job creation произошел, а job destruction - нет.

Ю. Г.: Потому, что компании в Поти не конкурируют с фирмами в остальной Грузии.

К. Б.: Если вы захотите производить в Поти паркет для грузинского рынка, то там вам будет хуже чем в остальной Грузии.

Ю. Г.: Я вам скажу, почему это было важно для меня услышать. Я автор концепции экспортно-ориентированной свободной зоны в Закарпатье. Там когда-то была свободная экономическая зона, которую ликвидировали, но за это время там было создано ни много ни мало девять больших предприятий, которые создавали продукцию с высокой добавленной стоимостью, в том числе автомобильное предприятие. И для меня очень важно, что вы разделяете такой подход!

К. Б.: Их нужно вырезать из экономической жизни обязательно, иначе будет лабуда.

Ю. Г.: Я тоже предлагаю: ввоз на таможенную территорию Украины только в режиме импорта.

К. Б.: Фактически это огромный таможенный склад с переработкой.

Ю. Г.: Проблема только в том, что сложно контролировать таможню…

К. Б.: В Грузии уже нет такой проблемы, как таможня. Но надо признать, что таможню удалось сформировать уже в самом конце, то есть в 2010-2011. Таможня - самое тяжелое; там очень много субъективного. Вот этот товар так считать, или эдак. Очень тяжело было реформировать таможню, сажали, меняли полностью состав работников. Очень тяжело шло, но получилось в итоге. Посмотрим, насколько будет стабильно работать.

Ю. Г.: Так все-таки нужны свободные экономические зоны Украине?

К.Б. В некоторых случаях свободные экономические зоны - это инструмент агрессивной экономической политики за счет соседей. В случае с Украиной, вы можете там создавать что-то типа оптовых магазинов, куда будут приезжать, например, венгры покупать товары и увозить их себе.

Но я бы не рекомендовал никакому правительству сильно полагаться на экономические зоны. В целом эта идея не может спасти страну.

В Грузии мы решили делать такую зону еще и потому, что при большевиках искусственно возник дисбаланс: жители западной Грузии, постепенно мигрировали в Тбилиси. Город, который находится на Востоке страны населен людьми из западной Грузии или их потомками. Поэтому была задача выровнять, немножко развитие регионов.

Ю. Г.: В Поти был депрессионный регион.

К. Б.: Сам Поти депрессивным не был, но в целом, в том регионе сложилась ненормальная ситуация. Все страны во второй половине ХХ века и ХХІ веке развиваются наиболее быстро на прибрежных территориях. Возьмите Америку. В Калифорнии 100 лет назад жил 1 млн человек, а сейчас - 39 млн человек. Сорокакратный рост за 100 лет - это просто чудовищный рост. То же самое позже начало происходить во Флориде. В целом, если взять Америку - края развиты, а центр менее развит.

А в Грузии получилось так, что есть Тбилиси - большой город, а все остальные - почти что деревни. Понятно, что если мы решили открыть Грузию миру, это можно сделать через внешнюю торговлю, которая будет идти морем, через порты. В этом смысле порт в Поти имел смысл. Кстати, у нас есть не только свободная экономическая зона в Поти, есть еще другие режимы. Я автор почти всех режимов, которые есть в таможенном кодексе, но это отдельная история.

Продолжение следует ...

Источник

Бизнес в условиях оккупации или как выживают бизнесмены Донбасса

Необходимость постоянно договариваться со всеми и работать под угрозой отъема бизнеса. Уплата военного налога и налога с оборота – разного для разных предприятий. Угроза отключения расчетов со стороны банков и другие реальности экономики самопровозглашенных Донецкой и Луганской «народных республик». Forbes пообщался с бизнесменами по обе стороны событий, узнав, как и чем сегодня живет бизнес на территории, подконтрольной ДНР и ЛНР.

По данным Forbes, на 1 ноября 2014 года активы по банковской системе в Донецкой области составляли более 59 млрд гривен, в Луганской – 7,7 млрд гривен. Экономическая активность в зоне АТО продолжается – под покровом секретности. «Большинство бизнесменов с территорий, подконтрольных ДНР и ЛНР, боятся рассказывать, как у них обстоят дела. Их прослушивают, а потом могут возникнуть проблемы – или с оккупантами, или с СБУ. Атмосфера – параноидальная», – описывает Forbes ситуацию на востоке Украины один из финансистов.

Предприятиям предлагают пройти перерегистрацию на территории  ДНР или ЛНР. Но до конца завершить процесс можно только в отдельных районах, тогда как непосредственно проведение перерегистрации предлагается делать на местах. Выплаты социальным работникам, в больницах, школах, общественных учреждениях и так далее производятся в гривне. «Гривну «отжимают» у местных и платят всем по одной ставке минимальную зарплату – 1-2 тысячи гривен, вне зависимости от ранга, – поясняет источник Forbes в Донецке. – Скорее всего, гривну из Крыма через Керченский пролив и Ростов доставляют в зону АТО». Отметим, что, по данным НБУ, наличные средства в украинских банках в Донецкой области на 1 ноября составляли 1,5 млрд гривен, а в Луганской – 0,6 млрд гривен.

Сложности есть у предприятий, которые не остановили свои мощности и хотят реализовывать продукцию. У них проблемы с реализацией по обе стороны. Между тем, действуют налоги – речь идет о военном налоге и налоге с оборота. Его размер составляет от 1% до 17% в зависимости от формы собственности предприятия и его владельцев. «Нужно понимать, что все платят – иначе предприятия просто забирают. Правда, если предприятие забрали, а у него заканчивается сырьевая база, то прежним же владельцам предлагают это предприятие вернуть обратно», – продолжает собеседник Forbes. Например, предприятия хлебной отрасли работают, хотя у них существуют проблемы с доставкой выручки и логистикой. Также работает часть предприятий сферы ритейла.

Финансовая система

«Предложить Национальному банку Украины применить в месячный срок меры по остановке обслуживания банками счетов, в том числе карточных, открытых субъектами хозяйствования всех форм собственности и населения на отдельных территориях в районе проведения антитеррористической операции в Донецкой и Луганской областях», – такая инициатива озвучена в указе, подписанном президентом Петром Порошенко 14 ноября. Хотя де-факто большинство банков работали в безналичном режиме на территории ДНР и ЛНР на свое усмотрение. Согласно Инструкции по работе банков в чрезвычайном режиме, решение о работе в той или иной местности принимал руководитель финучреждения.

«Теперь определен статус и условия функционирования территорий. Указ президента решает вопрос по экономической активности на высшем уровне. До этого момента разъяснения существовали, например, на уровне НБУ. Но НБУ – это регулятивный орган для банковской системы, – констатирует глава совета директоров Дельта Банка Елена Попова. – Нацбанк в течение месяца должен дать разъяснения банкам по порядку ведения счетов и проведения расчетов с теми клиентами, которые зарегистрированы на территории, не контролируемой украинской властью. До момента получения этих инструкций банки будут работать в прежнем режиме».

Изменения могут коснуться режима работы Ощадбанка – единственного из украинских финансовых учреждений, которое продолжало не только безналичную, но и наличную активность в регионах. Основной же вопрос касается инструкции НБУ по правилам работы на территориях ДНР и ЛНР.  В том числе банкиры опасаются чрезмерных ограничений, так как при таком сценарии вернуть долги вряд ли получится.

«Ряд предприятий запускаются, ряд предприятий снизили выработку наполовину, но договариваются. Некоторые не могут технически остановить цикл, – перечисляет банкир на правах анонимности. – У каждого банка там есть предприятия, которые ушли в неосознанное состояние, а есть те, кто запускается и платит, пытаясь найти какую-то форму работы».

Член совета Национального банка Украины и глава совета НАБУ Роман Шпек рассказал Forbes, что банкиры обсуждали необходимость диалога с НБУ по восточным территориям, «чтобы не потерять ценности, имущество, сотрудников и другие активы банков. НБУ считает, что банки не должны были работать в ДНР и ЛНР еще с августа».

У банков есть должники, которые продолжают обслуживать кредиты и ведут хозяйственную деятельность на территории, подконтрольной ДНР и ЛНР. НБУ должен выдать разъяснение по работе с такими счетами. «Например, по Крыму такое разъяснение нам предоставили, объявив, что жители Крыма и подконтрольные Крыму предприятия – это нерезиденты, и у них у всех статус нерезидентов. Какие инструкции тут дадут? Я думаю, что для восточных территорий дополнительных осложнений не должно добавиться», – считает Шпек. Также, по данным Forbes, банки стараются доформировать резервы по восточным регионам до конца года, так как не рассчитывают на возврат долгов в 2015-м.

Опрошенные Forbes финансисты не питают особых надежд о будущем восточных территорий. «С Востоком возможно повторение крымского сценария, и это не улучшает ситуацию. Заемщики, которые находятся на территории АТО, скорее всего, уже не будут платить», – предполагает председатель правления ОТП Банка Тамаш Хак-Ковач. «Есть риск, что территория Востока станет или новым Приднестровьем, или новой Абхазией», – отмечает экс-член совета НБУ Василий Горбаль.

Промышленность

Все крупные промышленные предприятия Донбасса, попавшие в зону оккупации, пытаются продолжать работу. Особенно это относится к частным предприятиям. Так, на полках магазинов, даже киевских, можно найти пельмени и мороженое донецкого завода «Гермес», конфеты фабрики «АВК».

Однако у более мелких предприятий пищевой промышленности возникают проблемы с реализацией их продукции на территории Украины. Как рассказали Forbes собственники на условиях анонимности, зачастую украинская сторона может не выдавать какие-то разрешительные документы.

Работают металлургические заводы. «Метинвест» даже не побоялся в недавнем меморандуме о реструктуризации евробондов подробно описать, какие разрушения получили его металлургические активы, на каком уровне загрузки вынуждены работать и как поменялась их логистика в связи с военными действиями.

Работают и крупные шахты. На сегодня в работе 5 шахт «Свердловантрацит» (ДТЭК), 6 шахт «Ровенькиантрацит» (ДТЭК), «Шахта им. Засядько», подконтрольная Ефиму Звягильскому, «Краснодонуголь» «Метинвеста». Но две последние загружены на 20% в лучшем случае. «Макеевуголь» пытается запустить 3 шахты, также пытаются начать работу госшахты в районе Снежного.

А в Харцызске госшахта «Коммунарская» работает вовсю. Причем эта шахта добывает уголь марки «Т», тощий, который очень нужен сейчас ТЭС Украины. Объемы поднимает очень большие, но куда они идут, пока непонятно.

«Насколько я знаю, ДТЭК до последнего платил своим шахтерам деньги 2 раза в месяц – аванс и получку. Все перечислялось на карточки. А вот «Макеевуголь» – там деньги по участкам возились наличкой. Не знаю, как их финансисту удавалось это делать, но к шахте имели отношение люди сына Януковича, – подчеркивает Михаил Волынец, глава Независимого профсоюза горняков Украины. – Еще 2 октября макеевские шахты получили разнарядку отгрузить на Старобешевскую ТЭС 20 000 тонн угля. А недавно на шахту приезжал глава так называемой ДНР Захарченко и дал команду прекратить добычу».

Министерство энергетики и угольной промышленности Украины еще в июле дало команду всем государственным шахтам прекратить добычу. Практически в это время прекратились и все платежи: дотации шахтам и оплата за уголь. Потому что его невозможно стало вывозить. Однако некоторые шахты еще пытались добывать уголь в августе. Но сегодня основная масса госшахт не работают, просто откачивают воду.

В связи с этим на Донбассе активно заработали копанки, еще хуже, чем в самые тяжелые времена под контролем Украины. А добытый уголь с госшахт усиленно вывозят на территорию России.

«По шахтам ездят российские менеджеры, изучают обстановку и дают указание начать добычу. Шахтеры готовы идти работать, есть-то надо, но директора задают вопрос: а зарплата будет? В ответ россияне молчат», – описывает ситуацию Михаил Волынец.

По его мнению, Украине надо каким-то образом договариваться через посредников с незаконной властью и пытаться вывозить уголь. Потому что бросить наших шахтеров на произвол судьбы негуманно. Из России домой начали возвращаться те, кто летом туда выехал. Работы с достойной оплатой они там не нашли, поэтому сейчас люди записываются в очередь, чтобы вернуться на работу в шахту.

Заводы

Forbes направлял официальный запрос руководству самопровозглашенных республик, и пытался выяснить, какие предприятия работают, какие простаивают, а какие разрушены и вывезены. Ответа мы не получили. Зато удалось составить собственный список вывезенных предприятий, из которого становится понятно, что наукоемкая промышленность на Донбассе никому не нужна, для специалистов-инженеров высокой квалификации рынок просто исчезает.

Из Луганской области были вывезены: Луганский завод электронного машиностроения «Машзавод-100», который разрабатывал и изготавливал оборудование для производства монокристаллов сапфира, кремния и других твердых и сверхтвердых монокристаллов; Луганский машиностроительный завод, который занимался высокоточной металлообработкой. А Луганский патронный завод был разрушен украинской авиацией, чтобы не работал на террористов. Из Краснодона вывезли завод «Юность», он выпускал продукцию для ракетостроительной и аэрокосмической промышленности.

В Донецкой области со Снежнянского машиностроительного завода, который производит уникальные лопатки для турбин вертолетов, самолетов-штурмовиков и гражданских двигателей, вывезены уникальные штампы-лекала, определяющие точность производства лопаток для авиатурбин, имеющих сложный геометрический профиль. На территории бывшего СССР было всего два завода, производящих лопатки для вертолетов – в Запорожье и Снежном. Зато сейчас под Санкт-Петербургом строится аналогичный завод по производству лопаток для турбин. То есть снежнянские специалисты очень скоро останутся без работы совсем.

Неизвестно, в каком состоянии находится оборудование завода «Топаз», производившее установки радиолокационного подавления и борьбы, такие как «Кольчуга» и «Мандат». По данным Forbes, вывезено оборудование и несколько недостроенных установок. Можно ли будет возродить завод снова, оценить сложно. В Макеевке боевики зачем-то разобрали обувную фабрику и вывезли все оборудование в неизвестном направлении.

Это список только крупных предприятий из оккупированных территорий. Сколько в регионе было уничтожено мелких и средних производств – только предстоит подсчитать. Рынок труда сокращается, фактически, людям оставляют только тяжелые производства на шахтах и сопутствующих производствах, а также в сельском хозяйстве. Движения продукции нет, а соответственно – нет и денег.

В городах и поселках начинаются голодные бунты. Уже бастовали Горловка, Макеевка, Енакиево, Снежное, Торез, Свердловск, Антрацит, Стаханов, Червонопартизанск. Люди требуют социальных выплат и пенсий, нормальных поставок продуктов в магазины. 

Три области Украины остались без губернаторов

Президент Украины Петр Порошенко уволил губернаторов трех областей. Соответствующие указы обнародованы на сайте главы государства.

В частности, уволен губернатор Полтавской области Виктор Бугайчук. Неделей ранее губернатор подал заявление об отставке.

Также уволены губернатор Ровенской области Сергей Рыбачка и губернатор Тернопольской области Олега Сиротюка.

Рыбачок и Сиротюк являются членами партии "ВО "Свобода" и сложили свои полномочия по требованию политической силы после оглашения результатов парламентских выборов.

Источник

Светлана Саламатова: "Какие препятствия и барьеры мешают нам сделать страну процветающей?"

Светлана Саламатова - глава общественной организации "ІСА-Украина", координатор проекта "Программа вовлечения гражданских лидеров Украина-Миннесота" в Украине, ToP Фасилитатор.

Миссией "ІСА-Украина" является создание потенциала для социальных изменений и устойчивого будущего.

Поэтому Светлана точно знает ответ на вопрос: "Какие препятствия / барьеры мешают нам сделать наш регион / страну процветающей? Создать набор действий, которые помогут преодолеть эти препятствия"

Всеукраинский образовательный Форум "УКРАИНКИ В БИЗНЕСЕ" Одесса 20-21.11.14 при участии КЛУБА УСПЕШНЫХ ЖЕНЩИН.