Поклонники конспирологических теорий любят рассуждать о великих
скрытых силах, которые правят миром, — тайных орденах или секретных
мировых правительствах. Голливуд и книги Дэна Брауна подогревают интерес
к этой теме и делают на ней немалые деньги, пользуясь тем, что дешевые
истории о тайных обществах читает намного больше людей, чем тонкие
интеллигентные насмешки над ними Умберто Эко. Тамплиеры и иллюминаты
передают привет сионским мудрецам.
Мы выходим из круга
Мы выходим на свет
Это знак, что команда уже собралась
Мы узнаем друг друга
После долгих лет
По улыбке и по цвету глаз…
Андрей Макаревич
Стремление очеловечить скрытые силы, правящие миром,
сродни идолопоклонству. Магическое мышление древних (да и современных)
людей приписывает деревьям и горам, каменным истуканам и невидимым духам
силу управлять погодой и урожаем. Так и сегодня вполне состоявшиеся
бизнесмены склонны порассуждать о «клане Ротшильдов» и «клане
Рокфеллеров», которые сошлись в большой игре на великой шахматной доске,
именуемой Земля.
Однако же магическое мышление — свойство раннего
детства человеческой цивилизации. Научившись понимать движущие силы
погоды и урожая (и даже немного умея управлять вторым), пора разобраться
в силах, правящих мировой экономикой и политикой. При внимательном
рассмотрении с взрослой позиции оказывается, что тысячелетних тайных
обществ, основанных еще инками и фараонами, с их сложными обрядами
инициации и коммуникации, опутавших сетью всю планету, — их не
существует. Впрочем, конспирологов этим не убедишь, ведь, как заметил
уже упомянутый Умберто Эко, главная задача любого тайного общества —
сделать так, чтобы его не обнаружили, и именно поэтому необнаружимость
тайных орденов служит неопровержимым доказательством их существования.
Задачка по формальной логике для первого курса, по ходу решения которой
все желающие могут напиться чаю из чайника Рассела.
Чем же тогда являются великие силы, крутящие мировое
колесо? Мы бы назвали их эгрегорами, но это слово заимствовано из
арсенала мистиков и неизбежно несет на себе отпечаток их фиолетовой
веры. Поэтому назовем эти сущности архетипами цивилизаций. Это сразу
сделает нас респектабельными джентльменами, как все последователи Тойнби
и Хантингтона. Правда, мы пойдем дальше и предположим оформленность
архетипов в виде «психоинформационных объектов», языком современных
ученых, или «ангелов», языком средневековых схоластов.
Стоп, читатель, дальше не будет никакой мистики, лишь
геополитика. Не бойся «ангелов» и «демонов», они больше не встретятся в
тексте (хотя как тут не заметить, что классические библейские источники
прямо говорят о наличии у каждого народа особого ангела, им
управляющего). Нет, мы поговорим о вполне реальных цивилизациях, причем
готовься — раскладка карт будет существенно отличаться от
хантингтоновской.
История началась в глубокой древности, когда две
великие цивилизации — Египет и Вавилон — избрали себе разные календари.
Календарь определяет нашу жизнь намного больше, чем мы думаем, — а для
древнего человека в нем была заключена почти вся жизнь, примерно как в
смартфоне для нашего современника. Солнечный календарь создал солнечную
цивилизацию Египта, лунный календарь сформировал лунную цивилизацию
Междуречья. Сложно сказать, почему так стало и могло ли быть иначе.
Однако мы видим совершенно разный облик двух миров, и столь же разными
являются их пути. (Кстати, о путях: знатоки библейского текста наверняка
вспомнят многочисленные миграции праотцов из одного мира в другой —
очевидно, не случайные.) Цивилизация Солнца — это цивилизация золота. Ну
а Луна, очевидно, — серебряная. Чувствуете, мы подбираемся к первым
секретам мировых валютных систем?
Наследником Египта является античность. Мы знаем, что
Греция породила Рим (без ее культуры он был бы еще одним разросшимся
укрепленным поселком местных бандитов), однако мало задумываемся над
тем, кто породил Грецию. Легенда о Черной Афине остается гипотезой
неподтвержденной, но очевидной для любого непредвзятого человека,
отказавшегося от европейского культурного высокомерия (собственно, в те
времена, когда Этци пас скот в Тирольских горах, на Ближнем Востоке уже
существовали развитые цивилизации, которые на родине Этци появятся лишь
через две с половиной тысячи лет). Наконец, не забудем, кем была и где
жила та самая Европа, которую похитил Белый Бык и привез туда, где она
дала имя новой части света.
Итак, традиция Солнца и золота воплощается в Египте, а
затем наиболее ярким и бескомпромиссным способом в Риме. Наследником
Рима является христианская цивилизация. Не будем спешить отождествлять
ее со всей западной цивилизацией, иначе попадем в хантингтоновскую
ловушку упрощения. Обратим взгляд на другую сторону и увидим традицию
Луны и серебра, воплощенную в Мире Ислама. И снова бонус для знатоков
библейских текстов, которые увидят эти архетипы в образах таких
персонажей, как Едом [Эдом] и Измаил [Ишмаэль].
[Если вдруг вы решили озаботиться судьбой остальных
хантингтоновских цивилизаций, не тратьте время. Индусы и африканцы
красивы и самобытны, но никогда не были движущей силой мира.]
Нам, привыкшим к неизбежности настенного календаря и к
кошельку с бумажными деньгами, сложно представить себе пропасть между
солнечным и лунным мирами. Однако оставим в покое небесные светила и их
отражение в нашем кармане (монеты) и обратимся к ключевому различию. Мы
сразу увидим его в способе построения цивилизации.
Что главное в Риме, наиболее ярком представителе
солнечного мира (настолько ярком, что мы до сих пор пользуемся латынью
для всех серьезных слов и римским правом для всех серьезных дел)?
Конечно, его граница! Римский лимес — это четкая грань между
цивилизацией и варварством, формирующая в нашем сознании само понятие
цивилизации. Все более ранние и более поздние солнечные державы и
державки точно так же принадлежат миру границ. Расширять границы,
удерживать границы, граница на замке, таможня и полосатый столб.
Положено, не положено, держать и не пущать. Порядок внутри границ и хаос
за их пределами — вот основной смысл Римского мира и его наследников.
Альтернативой миру границ является мир дорог.
Раскинувшийся посреди земной суши средневековый Мир Ислама соединял всё
со всем, расширяясь другим способом, нежели продвижение границ, —
пробрасывая новые пути. Индийский океан превратился во внутреннее озеро
этого мира. Ибн Баттута удивлялся, как спустя многие месяцы пути можно
прибыть в чужую землю, населенную странными людьми, которые, тем не
менее, живут по тем же принципам и разделяют те же ценности, что и члены
уммы в родном городе. Нынче это не удивит ни одного правоверного.
А вот дальше, как говорила Алиса, все страньше и страньше.
После и вследствие Бэкона, Данте, Гутенберга,
Колумба, Эразма Роттердамского, Коперника и Мартина Лютера возникает
новый мир, противостоящий старому миру границ. Он сохраняет
сопричастность Солнцу и христианству, но суть этого мира другая. Он
вывернут наизнанку, он открыт и экспансивен. Он направлен наружу, а не
внутрь. Это мир дорог, а не границ. Он открыт и беспрерывно расширяется,
вовлекая в себя всё новые народы и города. Его первые аватары — Венеция
и Генуя. Его первый флаг — голландский оранжевый стяг Оранского. Его
первый бесспорный лидер — Британская империя, над которой никогда не
заходит солнце. Империя распалась, гегемония сменилась американской, и
теперь солнце никогда не заходит над американскими авианосцами.
Мир Солнца, оплодотворенный новой наукой, философией и
вероучением, познакомившийся с иными мирами (свою роль в этом синтезе
сыграли и сарацинская Луна с ее философией и математикой, и
средневековая еврейская цивилизация дорог), родил новую Луну, перенявшую
эстафету. Мир дорог, однажды возникнув, расширялся как взрыв. И, сменив
серебро на бумажные деньги, затем на электронные деньги, затем на
виртуальные деньги, так и сохранил противостояние золоту.
А что же его антипод — мир границ? Он никуда не
делся. Он просто сменил прописку. И красный цвет Рима (привет
библейскому Эдому, чье имя переводится как просто «Красный», которого
отождествляют с небезызвестным Энеем, «парубком моторным») воплотился в
красный стяг нацистской Германии, сталинского СССР, маоистского Китая.
Закрытость, внутренняя сила, удержание границ и неуклонное их расширение
составляют сущность мира Солнца и золота.
С момента рождения нового Мира дорог — открытого,
бесформенного, расползающегося во все стороны подобное кляксе,
связывающего всё со всем и простраивающего мириады горизонтальных связей
вместо строгой иерархии Мира границ — два мира ведут бескомпромиссную
борьбу. Они сражаются как два спортсмена из разных видов спорта: сила и
техника боксера ничего не решает против скорости и прыгучести
легкоатлета. Не решает, пока не поймал.
Видишь ли ты, о читатель, две мощные силы,
противостоящие одна другой в геополитике и геоэкономике? Вовсе не
мифические бородатые кланы, а Солнечный мир границ и Лунный мир дорог
перетягивают одеяло между долларами и золотом. Проследите золотовалютную
политику России и Китая, и вы увидите множество интересного. Постройте
графики колебания цен и сопоставьте с событиями мировой истории,
происходящими в самом потаенном гильбертовом пространстве — в
пространстве борьбы Солнца и Луны.
[Предсказать будущее мировых валютных систем — это ваше домашнее задание, дорогой читатель.]
Герой мира границ — сильное правительство: великий
воин, для которого весь мир состоит из контрольно-пропускных пунктов.
Герой мира дорог — транснациональная корпорация: великий путешественник,
для которого весь мир состоит из гостиниц.
Мир границ воюет геополитикой. Это война на суше и за
сушу. Это война за приватизацию пространства, привет фон Клаузевицу.
Война с целью разбить союзы, как сказал бы Сунь Цзы.
Мир дорог воюет геоэкономикой. Это морская война,
война за приватизацию времени. Война с целью разбить не союзы, но
замыслы — более совершенная война, согласно упомянутому китайскому
стратегу. И поэтому мир дорог побеждает. Геополитика закончилась.
Владелец времени всегда победит владельца пространства. Он ему просто часы переведет.
[Знатоки Сунь Цзы и Переслегина тут вспомнят о третьей — войне за истину, ведущейся в онтологическом пространстве, но ш-ш-ш!]
А теперь нанесите оба мира на карту. И вы увидите
точку наивысшего напряжения между открытым Миром дорог и закрытым Миром
границ. Она называется Украина.
Рожденная в Мире дорог, начинавшаяся как Киевская
Русь на перекрестке великих торговых путей, формировавшаяся впоследствии
в мире фронтира и Дикого Поля, Украина была захвачена Миром границ,
поделена и оприходована. Но духовно она осталась там, в мире Дорог,
открытом настежь бешенству ветров. И стремилась вырваться. И вырвалась.
Как сказал Ярослав Грицак, идея современной Украины родилась, когда
Колумб открыл Америку, и с этим сложно спорить.
В противоположность Украине, Московия родилась в Мире
границ и всегда стремилась ограничить въезд, чтобы не заносить чуждые
веяния. Петр прорубил окно в Европу, но его последователи всегда успешно
превращали окно в маленькую контролируемую форточку. Дороги всегда были
одной из двух вечных проблем России. И вовсе не расстояния тому
причиной, а отношение к расстояниям.
Мир границ и Мир дорог тысячи лет противостоят друг
другу. Сегодня Украина снова в мире дорог. Добро пожаловать домой! И как
бы ни сложились дальнейшие события, назад хода нет. Все поражения будут
временными, а все победы — вечными. Мир дорог, захвативший всю Землю в
объятия глобализации, окончательно победил. Он не хорош и не плох — он
просто другой по сравнению с Миром границ, в котором мы провели свою
юность. Человек стар, когда всё главное позади, и молод, когда всё
впереди, а биологический возраст не имеет значения. Тот, у кого всё уже
было, ценит прошлое, когда деревья были зеленее, а девушки любили. Эти
люди навсегда остались душой в мире границ. Тому, у кого всё будет,
наплевать на границы — его волнуют дороги. Он принадлежит другому миру.
Мир дорог вовсе не является идеалом. Идеал —
устойчивый баланс между дорогами и границами. Но это завтра. А сегодня
мы рады новым дорогам, на которые мы выходим из душных границ. И,
конечно, именно дороги должны стать украинским приоритетом, связывая
страну воедино внутри и открывая ее наружу.
А при чем тут, собственно, Макаревич? А при том.
Дорога в небо лежит по прямой. И только свет впереди. Мы уже научились
узнавать своих по улыбке и по цвету глаз, дело за малым. Там у причала
стоят мои корабли, в назначенный час мы тронемся в путь.
